25 мая 2018 года в Ирландии состоялся референдум, в результате которого принят закон, разрешающий аборты. До этого закона Ирландия была страной с наибольшим приростом населения в Европе.
По итогам переписи в 2016 г. 78% жителей Ирландии являются католиками. Как подобное могло случиться в государстве, большинство граждан которого религиозно и придерживается строгих моральных принципов? В католической стране, где семьи крепкие и многодетные? Это шокирующее событие вовсе не единственное и далеко не спонтанное.
Запрет абортов, история
В 1861 году запрет на прерывание беременности в Ирландии был закреплен «Актом о преступлениях против личности», когда она еще входила в состав Великобритании.
В 1922 году Ирландия обрела независимость, но запрет остался и продолжал регулировать ситуацию с абортами.
В 1983 году прошел референдум, который закрепил запрет на прерывание беременности 8-й поправкой в Конституции, согласно которой женщина и ее нерожденный ребенок имеют равные права. В 80-е годы большинство населения еще придерживалось консервативных взглядов на этот вопрос.
Референдумы на тему абортов состоялись также в 1992 и 2002 г. Предлагалось ужесточение законодательства: попытка суицида (как угроза жизни женщины) не является допустимой причиной аборта. В обоих случаях большинство ирландцев отклонило это нововведение. Также в результате референдума 1992 г. женщины получили возможность совершать аборты за границей и получать информацию об этой возможности. К слову, правительство Великобритании дополнительно финансировало медучреждения, предоставляющие данные услуги.
Громко о женских трагедиях
До мая 2018 ирландки проделывали непростой путь в страны Великобритании. Операции редко проходят идеально, и восстановление затрудняется необходимостью ехать обратно. Не всем по карману такие путешествия, поэтому часть женщин использовали абортивные таблетки, также рискуя здоровьем. Все вышеописанное было незаконным, и в случае осложнений обращение к врачам также было под вопросом.
Рита Харрольд, Шивон Донохью – женщины, чьи истории стали известны на волне нарастающих перемен. Ирландки смогли публично заявить о том, что фактически нарушили закон своей страны, и получили при этом поддержку и симпатию СМИ и простых граждан.
Дважды (в 2005 и 2010 годах) женщины обращались в Европейский суд по правам человека с заявлением, что ирландское законодательство идет вразрез с европейской конвенцией по правам человека. В 2010 г. ЕСПЧ признал, что в Ирландии права женщины якобы конфликтуют с правами нерожденного ребенка, но суд не может пойти против законодательства страны.
История Савиты стала «последней соломинкой, сломавшей хребет верблюду», и знаменем борьбы за аборты. Общественное напряжение в этом вопросе нарастало более двадцати лет.
Савита Халаппанавар, гражданка Ирландии индийского происхождения, погибла в 2012 г. в возрасте 31 года, потому что врачи побоялись нарушать закон об абортах – сердце ребенка все еще билось, хотя он был нежизнеспособен и состояние матери сильно ухудшилось. В итоге она скончалась через неделю от септического выкидыша.
Врачи иногда совершают ошибки, особенно если приходится принимать трудное решение между жизнью и законом. Что-то подобное случилось бы рано или поздно – этого события ждали. Если бы врач принял на себя ответственность и сел в тюрьму на 14 лет, эта история также стала бы громким аргументом за отмену закона.
Перелом
Принятие закона о разрешении убийства нерожденных детей не далось легко и сопровождалось борьбой. Накануне референдума на улицах Дублина регулярно проходили демонстрации – как защитников, так и противников абортов.
25 мая 2018 года состоялся референдум, по итогам которого принят отдельный закон, заменяющий 8-ю поправку Конституции, и разрешающий аборты на сроке до 12 месяцев по любым причинам. Этот закон также позволяет прерывать беременность на более поздних сроках, если она создает угрозу жизни или здоровью матери, либо зародыш нежизнеспособен и может умереть до рождения.
Влияние извне, освещение события
Ведущие университеты Кембриджа, Оксфорда, Лондона и Ноттингема согласились выделить стипендии студентам, чтобы они смогли съездить домой в Ирландию для участия в референдуме. Известный миллиардер Дж. Сорос пожертвовал 160 000 долларов региональному отделению правозащитного учреждения Amnesty International, которые были возвращены по настоянию властей. Они считают, что грант был направлен с целью устранить 8-ю поправку Конституции. Кто знает, сколько еще было инвестиций такого рода?
В мае Google полностью устранил рекламу грядущего референдума в Ирландии. Fasebook запретила объявления только от иностранных организаций – после усиленной активности зарубежных Pro-life групп. Реклама переместилась на другие ресурсы, включая сайты известных англоязычных СМИ.
Активность таких организаций, как именитые учебные заведения и серьезные информационные ресурсы – само по себе показатель. В том числе того, что Великобритания по-прежнему имеет свои интересы в Ирландии. Каждый референдум затрагивает судьбу страны и ее народа. Для католиков аборты – серьезная тема, вызывающая бурю эмоций, подогреваемых СМИ и общественными организациями.
Ирландия разрешила аборты одной из последних в Европе, а полный запрет сохраняется в Мальте, Ватикане и Польше. Изменение рамок морали для католической страны Ирландии было неизбежным? Это вопрос времени для Польши? Почему?
В тисках прогресса
В 90-годы аграрная и «второсортная» Ирландия стала развиваться в направлении глобализации, либерально-демократических ценностей и индустриализации. Скорее всего, для нее это был единственный способ «удержаться на плаву» и повысить общее благосостояние. И действительно Ирландия стала одной из богатейших стран Евросоюза и наиболее интенсивно развивающихся. Граждане других стран ЕС стали охотно приезжать на работу и жить в Ирландии, так что маленькая консервативная страна стала своеобразным Вавилоном, где собрались представители разных народов и культур. Благодаря высокой рождаемости в Ирландии солидную часть населения составляет молодежь. А значит, меньше предпочтения традициям и больше «прогрессивным» ценностям глобализма и либерал-демократии.
Вопрос абортов – это один из способов радикально снизить рождаемость. Но невозможно заставить истовых католиков делать аборты, если сначала не пошатнуть традиционные ценности.
Первое падение
Еще один способ снижения рождаемости – популяризация сексуальных меньшинств. И в этом вопросе Ирландия поступила очень прогрессивно… 22 мая 2015 года путем референдума был принят закон об официальном разрешении однополых «браков». Ирландия стала первым государством, где данный закон был принят таким образом, потому что здесь законы принимаются исключительно на референдуме, тогда как в других странах это может делать парламент.
Такой порядок вещей означает, что правящие круги уделяют особое внимание мнению общественности. А значит, они активно прибегают к психологическому влиянию и раскачиванию эмоциональных маятников.
Известно, что руководство страны в полном составе, включая все партии, единодушно высказалось за однополые союзы и вело активную пропаганду на протяжении нескольких месяцев до референдума.
С одной стороны, это похоже на вступление в «элитный клуб» (ЕС) на определенных условиях, гарантирующих успех и процветание в данном случае целой страны. С другой стороны, а что в таком случае можно сказать о морали и нравственности правителей Ирландии? Последних поддерживали не только участники ЛГБТ-сообществ, но и многие знаменитости. Видимо, им всем за это очень хорошо заплатили.
Удар по репутации Католической Церкви
Агитация «за прогресс» — только одна сторона медали. Людей нужно не просто заинтересовать чем-то новым в красивой обертке. Нужно сделать так, чтобы родное, традиционное и привычное оттолкнуло, вызвало сильнейшее отвращение. На протяжении 20 лет «прогресса» Ирландии случился ряд скандалов в церковной среде – изнасилование детей священнослужителями, сексуальное насилие и эксплуатация одиноких и «падших» женщин в домах трудников, а также принудительное усыновление детей родителей, не состоящих в браке.
Люди низких моральных качеств, увы, встречаются везде. Вдвойне ужасно, если такие личности оказываются там, где положено нести духовное просвещение и высокие моральные ценности. Вопрос также состоит в том, чтобы поведать о недопустимых вещах вовремя и в нужном свете.
По этой причине на момент принятия закона об однополых браках голос католической церкви звучал слабо и неоднозначно. Часть священнослужителей высказалась в пользу однополых браков, хотя Диармид Мартин, архиепископ Ирландии, высказался в пользу сохранения традиционного порядка вещей.
Борьба за сохранение жизни
Однополые браки оказались более допустимыми, чем аборты. На активный митинг «За Жизнь» в Дублине приехали граждане со всех уголков Ирландии, многие из них прилюдно молились и перебирали четки. Священнослужитель Джеймс Макинерни произнес трогающую за живое проповедь, напоминающую о том, что беречь жизнь – одна из десяти заповедей и обязанность каждого христианина, и голосующие за отмену Восьмой Поправки не могут считать себя католиками.
На момент референдума авторитет католической церкви был уже серьезно подорван, и действия противников абортов не смогли изменить то, что развивалось на протяжении 20 лет.
Лео Варадкар, премьер-министр Ирландии, приступая к разработке нового законопроекта, описал восьмую поправку словом «криминализировать своих сестер», а разрешение абортов – словами «коллективно проявить лидерство, сочувствие и сострадание». Родители погибшей Савиты обрадовались итогам референдума и заявили, что душа их дочери обрела покой спустя 6 лет борьбы.
Шаг за шагом
Не исключено, что после принятия закона об однополых браках многих женщин возмущало то, что аборты запрещены, а представители сексуальных меньшинств могут официально оформлять свои отношения.
С 1992 года происходило много серьезных трагедий, связанных с «абортным туризмом», разыгрывавшихся на уровне отдельных семей. Когда погибла Савита из-за излишней осторожности врачей, семейное горе тронуло посторонних людей, как огонь разносимый ветром. И ветер этот дует в совершенно определенном направлении из определенного источника.
Каковы были шансы на победу в борьбе за сохранение жизни на государственном уровне, если тремя годами раньше правительство само продвинуло закон об однополых браках? В случае запрета абортов оно не могло действовать столь открыто, но сыграло на эмоциях большинства людей, которые отреагировали сердцем, а не головой. Одной рукой прижать к груди страдающих женщин-абортниц, другой опорочить католическую церковь. Все это технологии управления массами людей – ничего личного и никаких эмоций.
Католическая Ирландия долго сопротивлялась, но у нее не было шансов. И, возможно, для столь же консервативной Польши разрешение абортов – вопрос времени.
Мы не должны тешить себя надеждой, что стихийные митинги и подобные акции в России смогут противостоять слаженной работе идеологической машины, у которой план действий расписан на десятилетия. Эта машина действует на уровне правительств, хорошо финансируется и учитывает законы психологии и социологии. Одним азартом активистов и пламенными речами честных священнослужителей ее не одолеть, опыт Ирландии это показал.
Бесполезно добиваться запрета абортов в странах, где победила сексуальная революция, где уже подорван фундамент семейных и других человеческих ценностей. Там, где правят транснациональные корпорации (ТНК), человеческие отношения тихо подменяются товарно-денежными. Люди боятся терять работу, карьеру, развлечения и остаться без денег, потому что сами они – винтики, а дети становятся дорогим вложением или обузой.
Аборт – это только симптомы. Симптомы управляемого извне разрушения нравственности, которое началось уже давно.
© Автор: Юлия Богословская по материалам зарубежной прессы
