И взял Бог человека, егоже созда, и введе его в рай сладости, делати его и хранити. Быт. 2,15

Охранение в роде человеческом правильного порядка семейной жизни и семейного счастия составляет предмет особого попечения и промышления Божия. Начиная от первого сказания Моисеева о благословении Божием на новосозданную чету наших прародителей: раститеся и множитеся, и наполните землю, и обладайте ею (Быт. 1,28), чрез всю Библию проходит непрерывный ряд наставлений о семейной жизни и повествовании об особенных опытах милостей Божиих к благочестивым семействам.

Непрестанно встречаем мы правила и указания относительно взаимных обязанностей супругов, родителей и детей, родоначальников и потомков. Поучительны и трогательны сказания о даровании детей бесчадным родителям по молитвам и обетам их; об избрании из добродетельных семейств от чрева матери (Лк. 1,15) нарочитых служителей в деле домостроительства Божия о спасении людей; о благословении потомков за веру родоначальников; но с другой стороны, встречаем и поразительные повествования о бедствиях, посылаемых на детей за грехи родителей их и за непочтение к ним. Самая семейная жизнь, проводимая в духе благочестия, в книгах Ветхого Завета изображается в чертах привлекательных (Притч. 31; Пс. 127).

В законоположениях и действиях Церкви новозаветная семья также составляет предмет особого попечения: на жениха и невесту при первом изъявлении взаимного их согласия особым молитвословием призывается Божие благословение; совершение брака составляет таинство, в котором запечатлевается обет вечной верности и освещается супружеский союз; дети с самой минуты появления на свет на все время воспитания поставляются под покровительство и руководство Церкви. Отцы и учители Церкви часто внушают христианам заботливость о благоустроении семейств и охранении семейного счастия. Так, святой Иоанн Златоуст, сам девственник, преподает глубокие наставления и советы о благоразумном выборе невест, об охранении взаимной любви между супругами, о воспитании детей и тому подобное.

Главное заблуждение относительно семейной жизни ныне состоит в том, что все ищут и ждут от семейной жизни счастия как чего-то готового, что непременно они должны найти без трудов и усилий. Но такого готового счастия ни в каком роде и нигде нет на нашей земле: здесь все трудом добывается.

В приведенном нами изречении о поселении в раю наших прародителей есть знаменательная черта, которую мы можем взять в руководство при нашем размышлении о семейном счастии. Земной рай, изображенный в Библии, всеми признается за первообраз земного благополучия. Красота местности, первобытная сила растительности, готовые плоды для пищи, отсутствие опасностей и болезней, мир и чистая радость сердца, созерцание Создателя и беседа с Ним - все это возносит наше воображение в иной, вожделенный мир, который превышает все наши обычные понятия о земном счастии. Но не для праздных наслаждений поселил Бог первозданных людей в рай сладости, а дал им упражнения для первого развития их сил, повелев им возделывать рай и хранить его.

Итак, если и самый рай для полноты счастия его невинных обитателей имел нужду в возделывании и охранении, то какое место на земле может быть всегда готовым для нашего благополучия без возделывания и охранения? Если и рай без наблюдения мог терять свою красоту от излишнего и неуместного размножения хотя и прекрасных растений, то на нашей грешной земле какое наше убежище без возделывания не зарастет крапивою и бурьяном? Если и рай могли повреждать первозданные, хотя и сытые и кроткие, но все же неразумные животные, то какое наше насаждение останется без наблюдения целым от настоящих хищных и голодных птиц и животных?

Богатство требует труда для накопления и сохранения от растраты и расхищения; самые прочные и великолепные здания - поддержки и исправлений от ветхости и повреждений; человеческое общество - охраны от внутренних и внешних врагов; родство и дружба - от недоразумений и столкновений. Очевидно, что и семейная жизнь и счастие не могут в этом отношении составлять исключения - и их надобно возделывать и охранять.

Ныне два условия признаются прочным обеспечением семейного счастия: счастливый выбор жениха и невесты и предварительно установившаяся крепкая взаимная склонность, обещающая нерасторжимый союз в будущем.

Никто не отрицает великой важности этих условий, но никто из людей, знакомых с опытом, не решается сказать, что счастливым выбором и взаимною склонностию все будущее счастие супругов обеспечено. Это рай, который надобно еще возделывать и хранить. Прежде всего, под это доброе начинание нужно подвести основание, на котором зиждется истинное, то есть разумное, сознательное, духовное счастие человека.

Все увлечения нашего сердца проходят вместе с переменами, неизбежно происходящими в предметах, к которым они направлены, и в нас самих. Красота телесная вянет, к богатству привыкают, вкус к удовольствиям по времени притупляется - не изменяются и не слабеют только связи, составляемые на общем направлении супругов к разумным целям, на постоянной потребности друг в друге как в необходимой силе, содействующей достижению этих целей, на взаимном уважении друг к другу как к силе действительной и надежной и на взаимном утешении от сознания достигаемого успеха.

Апостол Павел говорит, что невеста свободна выйти, за кого хочет, - как и жених волен жениться, на ком хочет, - только в Господе ( 1 Кор. 7,39). Что это значит? Значит - чтобы при заключении брачных союзов не были опускаемыми в виду цели, указанные для супружества Господом: взаимное попечение супругов друг о друге во всех отношениях, но преимущественно в нравственном; умножение, согласно с Божиим благословением, рода человеческого людьми, способными силою дарований, познаний и деятельности господствовать над природой, а не смотреть на нее тупым взглядом и не жить в ней без сознания подобно существам неразумным (Быт. 1,28); наконец, восполнение человеческих обществ членами, способными служить благу человечества и славе Божией.

Только при согласии супругов во взглядах на эти главнейшие их обязаности и при дружном их исполнении получают настоящее значение и красота, и образованность, и достаток, и взаимная любовь, как средства для достижения целей или как утешения в трудах. Без этого единства убеждений является у супругов разлагающая разность во вкусах и взглядах, направление склонностей в разные стороны, а главное - бессодержательность и пустота семейной жизни, которой нельзя наполнить никакими чувственными удовольствиями.

Если эта пустота и отсутствие высших целей и благородных трудов, предлежащих супругам, обнимает обе половины, то семейное счастие сгибло, и дом становится жилищем праздности, ссор и пороков как в родителях, так и в детях; если же эта неспособность к труду семейной жизни является в одной половине, то эта половина становится бременем для другой, и ее участь - иногда затаенное, но всегда неизбежное охлаждение и даже пренебрежение от другой стороны как к мертвой силе, задерживающей общее дело и вредящей ему. Таково чувство, сопровождающее печальный взгляд разумного мужа на жену, бросающую без призора детей для светских удовольствий; таковы мысли жены о муже праздном и ленивом или разоряющем дом расточительностию и другими пороками. Когда равно пусты и рассеяны и муж и жена, то их неизбежно постигает и другая заслуженная кара - потеря уважения и любви со стороны детей их.

Воображая, что счастливым выбором партии обеспечивается навсегда семейное счастие и что оно упрочивается первою склонностию, многие супруги ныне опускают из виду и то, что в первое время супружества они еще не знают ни друг друга как должно, ни даже самих себя в новом своем положении. Только стоя близко друг к другу, как стоят супруги, и только по времени они могут изучить образ мыслей, вкусы, склонности, привычки друг друга, причем, к удивлению многих, в избранниках сердца вместе с достоинствами, привлекшими любовь, открываются и значительные недостатки.

Обнаружение недостатков, неожиданные мысли, желания и требования поражают иногда обоих супругов как нечто необычайное, для счастия опасное и доказывающее ошибку, сделанную в выборе. При дальнейшем обнаружении недостатков эта мысль подтверждается, и умножающиеся столкновения, споры и размолвки при недостатке наблюдения за собой и снисходительности друг к другу принимаются за доказательство, что счастие улетает, что брак не удался, что вместе жить невозможно, что нужно разойтись. Между тем как правила христианской жизни требовали от обоих супругов при благодарности к Богу за найденные друг в друге достоинства быть настороже и ждать обнаружения недостатков как неизбежной принадлежности каждого человека; изучить их, отнестись к ним со всею снисходительностию, какой требует взаимная любовь, и приниматься с кротостью и терпением за исправление друг друга.

Ныне в супругах, знакомых с современными ложными взглядами на взаимные отношения людей между собою, все направлено против этого основного правила семейной жизни: и признание за каждым безусловной свободы иметь во всем и отстаивать свои взгляды и убеждения, каковы бы они ни были; и самолюбие, не позволяющее смириться пред другими хотя бы для собственного блага; и, наконец, ложные понятия о душе человеческой, по которым все внутренние качества признаются неизбежным проявлением организма и физических отправлений, а обнаруживающиеся в человеке важные недостатки приписываются среде, в которой он воспитан, а не ему самому, так что его можно только лечить, а не исправлять и в случае неудачи в лечении остается только бросить.

Прибавьте к этому, что такой суд произносится новыми людьми только о других, а сознание собственных недостатков не допускается, как малодушная измена собственным убеждениям и складу своей природы, к которому другие должны приспособляться и относится с уважением. И вот супруги бегут друг от друга...

Почему? Сначала они так любили друг друга, так верили в прочность и неизменность любви! Потому что не имели смирения, чтобы сознаваться в своих недостатках, лишающих другого счастия и спокойствия, и по любви к нему не хотели поработать над собою и исправиться; потому что не имели умения посоветовать и спутнику жизни наблюдать за собою и постепенно исправляться - и терпения подождать исправления с летами; наконец, потому, что забыли или вовсе не знали различия между недостатками исправимыми и неисправимыми и не умели примириться с последними и уживаться с ними, как приходится в подобных случаях уживаться с чужими людьми.

Но к мужу и жене новые люди требовательнее, чем к чужим: чужие могут иметь неисправимые недостатки, нам до них дела нет - а свой человек, которого мы любим, которому клялись в вечной верности, обязан не иметь их; он должен быть совершенством; он обязан дать нам полнейшее счастие; и если этого мы не находим, то вправе оставить его и искать счастия с другим, в котором нет этих недостатков, хотя, конечно, найдутся другие.

Но труд перенесения в супругах недостатков друг друга есть право на благодарность от стороны, имеющей недостатки, к другой, терпящей их. Это укрепляет любовь, так как имеющий недостаток старается утешить снисходительного друга другими, лучшими свойствами своей души.

Внимание к слабости и недостатку такого близкого человека, как муж или жена, возбуждает жалость к нему и утверждает в терпении, которое само по себе есть добродетель; в этой добродетели человек, имеющий христианские убеждения, и для собственного усовершенствования обязан упражняться с ревностию и постоянством. Он не может бросить того, с кем сжился сначала первою, живою и ясною любовию, потом любовию, по слову апостола, милосердствующей, потом любовию долготерпящею, наконец, любовию верующею в плоды терпения и в возможность исправления человека, которое иногда бывает и сверх ожидания, при особой помощи благодати Божией (1 Кор. 13, 4-8).

По этим воззрениям истинно, честно любящие друг друга супруги не могут бросить друг друга за недостатки (если они не обращаются в преступления), иначе для них потеряется главная цель супружеской жизни - любить друг друга не с увлечением для одних наслаждений, а с самоотвержением для общего блага, временного и вечного.

В этом случае полезно вспоминать наставление святого Иоанна Златоуста: "В супружестве надо всем жертвовать и все терпеть для сохранения взаимной любви; если она утрачена - все пропало". А любовь, и радующаяся о любимом, и скорбящая, и терпящая, - все любовь, то есть единственно прочное чувство, услаждающее нашу земную жизнь; и подвижники любви знают, что любовь жертвующая доставляет духу несравненно высшее утешение, чем наслаждающаяся. Это любовь христианская, о которой сказано: мы, сильные, должны сносить немощи бессильных и не себе угождать. Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию. Ибо и Христос не Себе угождал (Рим. 15, 1-3).

Эта именно любовь и заповедана христианам как высшая добродетель, созидающая благо человечества. Если она иссякнет у нас в супружествах, где ее жертвы сопровождаются и многими утешениями, то можем ли мы надеяться сохранить ее в общественной жизни нашей? Упадая в семействах, она и в обществе заменяется отношениями своекорыстными, себялюбивыми, а затем и пороками, разрушающими порядок общественной жизни.

Немало вредят в наше время семейному счастию разные обычаи и предрассудки, не согласные с христианскими понятиями о супружеской жизни. Сюда мы относим позднюю женитьбу мужчин, особенности воспитания женщин... и крайнюю свободу супругов в отношении к чужим лицам другого пола.

Продолжительная холостая жизнь развивает в мужчинах не только крайнюю разборчивость в выборе себе жены, по их избалованному, а иногда и испорченному вкусу и по излишним требованиям, но и разные эгоистические привычки, не соответствующие основному закону семейной жизни, по которому супруги обязаны заботиться больше об угождении друг другу, чем личным склонностям.

Муж, привыкший до брака проводить свободное время в веселых собраниях, делать издержки из своего состояния только для себя, располагать время по-своему, с трудом мирится с строем жизни семейной, где он обязан больше тратить для жены и детей, чем для себя самого, посвящать им свое свободное время и заботиться больше о благоустройстве своего дома, чем о своих личных удовольствиях. Все это для избалованного свободного человека становится стеснительным; он рвется из дому вон и тем дает семье испытывать оскорбительное чувство, что она для него бремя, и переносить одиночество и как бы сиротство при живом муже и отце.

В современном воспитании девиц много крайностей, вредящих целости и сосредоточенности семейной жизни. Ныне каждая образованная девица, забывая свое главное назначение быть женой и матерью, непременно задается какою-нибудь особою возвышенною целию, для достижения которой не только отдает все свои силы, но и изнуряет себя: быть общественною деятельницею и служилым человеком, врачом, литератором, художником, поступить на сцену - вот любимые мечты современных молодых девиц.

Выходя замуж, как они часто любят говорить, вопреки своему призванию, они бредят этим призванием до старости и убивают время на бесполезное для их семейных обязанностей чтение и другие занятия, без которых не только можно бы, но и должно бы обойтись. Они говорят: не все могут выходить замуж, а всем не имеющим наследственного состояния нужно уметь добывать себе пропитание. Это правда. Но в этом самом приготовлении себя к самостоятельной жизни своим трудом не нужно забывать, что все лишающее девицу свойственных ее полу качеств - скромности, кротости, склонности к тихой домашней жизни и ее благоустройству - нигде не сделает ее ни истинно полезною, ни счастливою...

Но едва ли не самый опасный враг семейного счастия - это крайняя свобода, позволяемая ныне в отношениях супругов к сторонним лицам другого пола. Стеснять мужа или жену в этом отношении почитается ныне и неблагородным, и не соответствующим истинным понятиям об уважении к человеческой личности, и признаком грубой ревности, и обидным недостатком взаимного доверия и прочее, и прочее.

Но между всеми этими правами на свободу мужа и жены от взаимного надзора недостает самого законного - и не только права, но и обязанности мужа и жены заботиться о нравственной безопасности друг друга. Христианское учение о человеческой слабости и о силе соблазна не теряет своего значения при всех понятиях об уважении и доверии друг к другу. При нынешних героях и героинях, почитающих для себя честью победы известного рода и искусство соблазнять супругов и расторгать наилучшие супружеские отношения; при современном учении о свободе чувства; при разнообразии раздражающих чувственность общественных удовольствий - со стороны супругов оставлять друг друга на произвол случая, без молчаливого, кроткого и любовного попечения и взаимного охранения от соблазнов, и несправедливо, и жестоко.

Точно также неблагоразумно и допускать в свой дом в слишком близкие отношения к семье друзей под предлогом свободы и полнейшего доверия мужа к жене - и обратно. У многих таких простодушных супругов была выкрадываема этими мнимыми друзьями супружеская любовь, а все мы беспрестанно видим расторжения некогда счастливых браков, подготовленные этими дружескими отношениями. А что касается до нас, то много раз мы видели горькие слезы и отчаяние обкраденных в этом отношении мужей и жен - честных и благородных, но безразборчиво доверчивых.

Но общая причина современных несчастий в жизни семейной (как и во многих других случаях) есть уклонение от уставов и правил, предлагаемых нам для сохранения семейного счастия нашей руководительницей Православной Церковию.

Молодые люди, воспитанные под руководством Церкви, при наступлении поры супружества в глубине сердца молятся Богу об устроении их будущности и вверяют судьбу свою всеблагому промыслу Божию. Советы родителей и старших, внушаемые опытом, не отвергаются ими с такой гордостию, как часто мы видим ныне у молодых людей, надменных своим научным образованием. Молодые христианские супруги смотрят друг на друга как на неизменных и неразлучных товарищей и сотрудников на пути жизни, которым Сам Господь судил делить пополам все - и радость, и горе.

Мысль о перемене или, правильнее, об измене далека от них, охраняемых страхом Божиим и чувством долга, углубляемых в сердце взаимною любовию. Соблюдение священных времен и уставов Церкви относительно бдения над собою спасает их от развития страстей, ведущих к нарушению взаимной верности. На детей они смотрят как на дар Божий, как на чистые существа, окружаемые ангелами-хранителями, и берегут их невинность и сердечную простоту. Дни церковных празднеств и у них в доме составляют праздники, восполняющие духовною радостию семейную любовь и доступные по состоянию удовольствия.

Кто воспитался в такой семье, тот помнит, с каким благоговением проводимо было утро, когда семья возвращается домой из храма после приобщения Святых Тайн; помнит радость праздников Рождества Христова и Пасхи или именин отца и матери; тот помнит и наставления, и наказания за проступки, как за грехи, оскорбляющие Господа, Который отъемлет от грешников Свое благословение.

Питомцы такой семьи от детства до старости помнят любовь и слезы родителей, их благословения и молитвы, с какими они отпускали их в школы или на службу и тем оставляли в сердцах их сколько благодарность к родителям за любовь их, столько же и поучительную память об их благочестии.

В таких семьях двойной союз - родственный и духовный - связует мужей и жен, детей и родителей двойною силою и ограждает их от всяких соблазнов, приражающих со стороны.

И в таких семьях, как и везде между людьми, бывают и недостатки, и несчастия, и грехи, но все встречается с покорностию воле Божией, оплакивается с чувством сокрушения и переносится с терпением и упованием на милость и помощь Божию.

Такое семейство и называется у святого апостола Павла домашнею Церковию (Рим. 16,4) в той мысли, что и христианской семье, как самой Церкви, глава и покровитель - Господь; что и она, как Церковь, живет под осенением благодати Святого Духа; что и ей вместе с Церковию принадлежит обетование о продолжении рода из века в век и о неотступном пребывании с нею Божия благословения.

О ЧАДОРОДИИ

И благословил их Бог, глаголя: раститеся и множитеся и наполните землю и господствуйте ею. Быт.1, 28

Божественное откровение указывает потомкам Адама не только на высокое их предназначение, но и на обязанность с должным вниманием хранить в себе творческую силу чадородия и воспитывать свое потомство согласно с волею Божией и предназначением человечества.

Творец мира не только преподал благословение чадородия первым человекам, но последующими законоположениями и действиями Своего промышления в роде человеческом всегда охранял поток его жизни от возмущения и загрязнения и устранял препятствия к его правильному течению, сколько это было возможно при свободе человека, поврежденного грехом и склонного к злоупотреблениям.

Прежде всего Бог основал человеческое семейство, оградив его с самого начала законом о нерасторжимости союза между мужем и женою, так что они должны составлять одну плоть и разрыв между ними должен уподобляться рассечению пополам живого человека (Быт. 2, 24). Впоследствии, как сказано Иисусом Христом, ради жестокосердия людей по преступности их дозволен развод, но только для ограждения блага и чести семейств от порока прелюбодеяния, посредством отсечения недостойной половины супружеской четы (Мф. 19, 8).

Прекрасны черты благословенного супружества, по изречениям слова Божия. Положение жениха и невесты изображается как светлое и радостное. Жених в притче о десяти девах встречается с торжеством и со светильниками при вступлении в дом своей невесты (Мф. 25). Невеста представляется в блеске молодости, украшенною нарядными одеждами; так святой Иоанн Богослов в Откровении описывает красоту небесного града Иерусалима: и увидел я, говорит он, святой город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего (Апок. 21, 2).

Даже радость друзей жениха, сопровождающих его, взята как образ для объяснения состояния Иоанна Предтечи по отношению к Иисусу Христу: имеяй невесту жених есть: а друг женихов, стоя и послушая его, радостию радуется за глас женихов (Ин. 3, 29). Торжество брачное освящено присутствием Христа Спасителя в Кане Галилейской, и даже благоприличное веселие благословлено Господом чрез чудесное претворение воды в вино (Ин. 2). А мужу и жене дано понять, что чем взаимная любовь их крепче, чище, разумнее и попечительнее друг о друге, тем она согласнее с волею Божиею.

Высочайший идеал ее указан в силе и возвышенности любви Божией к ищущей его душе человеческой, по слову пророка: как жених радуется о невесте, так будет радоваться о тебе Бог твой (Ис. 62, 5). Разумеется, здесь указана радость супругов в чувстве взаимной любви не в смысле только плотских наслаждений, но во взаимном утешении душевными дарованиями друг друга, нравственною красотою и в содействии друг другу к достижению совершенства духовного.

Апостол Павел в этом духовном союзе указывает еще высшую черту взаимного попечения друг о друге с самоотвержением, с трудами и страданиями, по образу любви Иисуса Христа к Его Церкви: мужи, говорит он, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее (Еф. 5, 25).

Но что Господь милостиво взирает и на естественные радости в чистой супружеской жизни, это видим из некоторых снисходительных постановлений даже строгого закона Моисеева. Так, было предписано, что, если в ополчении израильтян, уже вышедшем на войну, окажется жених, оставивший дома свою невесту, отпускать его, чтобы он не лишился ее и не взял ее другой (Втор. 20, 7). Также повелено было, чтобы новобрачный во время выхода израильтян против врагов оставляем был на год дома, ради живости нового союза и привязанности жены: да веселит свою (Втор. 24, 5).

Но очевидно, главною целию установления супружества есть чадородие, облегчаемое утешениями семейной жизни. Так понимает это и Православная Церковь. В молитвах при совершении таинства брака, призывая благословение Божие на мирное и благочестивое сожитие супругов, она главным образом молит о даровании им потомства, как Аврааму и Сарре, Исааку и Ревекке, Иакову и всем патриархам.

Этому отвечает и естественное желание неиспорченных супругов иметь детей. Мы знаем из Библии, как горячо желали иметь их праведные супруги и молились о даровании их, как Анна, мать пророка Самуила, родители святого Иоанна Предтечи и Самой Матери Божией, и как Господь по молитвам их снимал с них поношение безчадства, которое народом еврейским признаваемо было за знамение гнева Божия.

Особое промышление Божие об избранных семействах мы видим в охранении потомства Авраама и Давида, от которых должен был произойти Искупитель мира, как это изображено в родословии Иисуса Христа у евангелистов Матфея и Луки. То же попечение Божие о продолжении рода человеческого доказывает и любовь к детям, вложенная Богом в сердца родителей. Указанием на эту любовь Сам Бог объясняет любовь Свою к нам и попечение о спасении нашем. Так говорит Бог чрез пророка Исаию: Забудет ли женщина грудное дитя свое, чтобы не пожалеть сына чрева своего? Но если бы и она забыла (что очевидно признается противоестественным), то Я не забуду тебя (Ис. 49, 15).

О любви матерей, выносящих муки рождения, говорит Иисус Христос: жена, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир (Ин. 16, 21), и о любви отцов: есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? (Мф. 7, 9-11).

Весьма утешительное изображение благословенного Богом семейства мы находим у псалмопевца: ты будешь есть от трудов рук твоих: блажен ты, и благо тебе! Жена твоя, как плодовитая лоза, в доме твоем; сыновья твои, как масличные ветви, вокруг трапезы твоей... увидишь сыновей у сыновей твоих... Так благословится человек, боящийся Господа (Пс. 127).

И все это оправдывается опытами жизни. Посмотрите на добрых родителей. Мать без ропота проводит бессонные ночи и ухаживает за детьми; отец неустанно трудится для их прокормления и воспитания; оба болеют о них, когда они чем- либо несчастны; оба утешаются пробуждением разума и ласки их в детстве, а при возрасте успехами их в жизни и задатками дарований и добродетелей для возвышения их рода; оба, наконец, надеются в старости найти в них для себя опору, а по смерти своей молитвенников за них пред Богом. Нам довелось слышать от одного разумного и благочестивого отца семейства: "Нет выше радости на земле, как радость о добрых детях".

Из этого учения слова Божия о чадородии и его условиях мы повторим три основные черты, необходимые нам для разъяснения и оценки современных уклонений от преднамерения и воли Творца нашего относительно продолжения рода человеческого. Почему люди, предназначенные к вечной блаженной жизни, не созданы, как бесплотные духи, мгновенно в таком числе, какое бы угодно было определить Творцу их, а должны размножаться путем рождения от предшествующих поколений - это тайна, не открытая нам в слове Божием, так же как и причина соединения духа человеческого с телом. Есть о том и другом гадания у христианских мыслителей, но мы предпочитаем в настоящем случае последовать наставлению премудрого: вышших себе не ищи и крепльших себе не испытуй, а яже ти повеленна, сия разумевай (Сир. 3, 21-22). А повеленное нам ясно.

Во-первых, Творец наш, создав нас по образу Своему, будучи Сам любовию бесконечною, вложил и в наши сердца чувство любви к подобным нам людям, преимущественные предметы этой любви указал нам в детях наших как существах ближайших к нам, происходящих от нас самих, составляющих часть нашего бытия. И в этой любви к детям нашим, столько для нас питательной, сколько и для них благотворной, Он открыл и для Себя Самого, для удовлетворения собственной любви к разумным тварям, источник приобретения новых членов Своего святого царства, вновь являющихся и постоянно прибывающих. Иисус Христос привлекал к себе детей не для того только, чтобы верующим в Него указать в них образ простоты и чистоты сердца, но Он ласкал их, обнимал, благословлял потому, что они сами были Ему любезны, потому, что Он в них видел наследников того царства, где ангелы их на небесах видят Лице Отца... Небеснаго (Мф. 18, 10). Нельзя без удивления и благоговейного страха подумать об этом Божественном законе и об этой высшей цели чадородия, когда отвлечем свои мысли от зрелища человеческих заблуждений и преступлений в применении его к жизни.

Далее, вложив в сердца мужа и жены взаимное влечение друг к другу и благословив радости и утешения семейной жизни, Творец в этом самом союзе положил залог и обеспечение продолжения поколений. Как не могут прекратиться супружества, так не прекратиться и размножение людей. Мысль о детях, заслоняемая на время в супругах пылкостию первых проявлений их взаимной любви, внезапно возникает в них по некоторому тайному сознанию, что союз их еще не полон, что сердце требует дальнейшего закрепления его в рождении детей и сосредоточении на них и в попечении о них взаимной любви отца и матери. Что это верно, что это есть голос самой природы, свидетельствует радость в добрых семействах о появлении первенцев.

Наконец, естественная любовь родителей к детям, доходящая в неиспорченных сердцах до самоотвержения, обеспечивает вскормление, сохранение и воспитание нарождающихся поколений. Здесь, как мы сказали, воля Божия относительно чадородия наиболее ясно свидетельствует самою природою и опытами жизни. Замечая, как родители глубоко страдают при виде голодающих, больных или несчастных детей; как сами себе отказывают во всем, чтобы удовлетворить их; зная, как отцы трудятся для своих семейств и умирают за них на полях брани; как матери бросаются в огонь и в воду для спасения своего дитяти от гибели, - зная все это, мы не можем не видеть совершенного согласия природы с Божественным Откровением; не можем не убедиться, что единая святая воля Единого Законодателя как запечатлена в природе нашей, так и подтверждена и изъяснена нам в слове Его.

Какое же отношение этот закон чадородия, вложенный в природу человека имеет к общему закону всей земли, по которому все твари от растений до совершенных животных сеют семя и производят потомство по роду своему? Очевидно, они, преемственно рождаясь и продолжая свои поколения, в этом общем движении к одной цели сопровождают господина всей земли - человека с той разницею, что их поколения, умирая, безвозвратно падают в землю, а человек через телесную смерть переступает в другой мир для жизни вечной. Долго ли продлится действие этого закона и когда закончится нарождение людей, или, иначе сказать, долго ли просуществует этот видимый мир - это знает Отец Небесный един (Мф. 24, 36).

Обращаясь к мысли о том, как законом Божественным, писанным ввиду повреждения грехом природы человеческой, выясняется и охраняется закон естественный, мы невольно вспоминаем слова святого Иоанна Богослова: заповеди Его тяжки не суть (1 Ин. 5, 3). Спрашивается, попрано ли, подавлено ли какое-либо высокое чувство сердца человеческого законоположениями слова Божия, вошедшими в правила христианского нра- воучения? Не говорят ли они о любви между женихами и невестами, о счастии супругов, о семейных радостях, об охранении достоинства и чести родов и поколений, о размножении народов?

Только в несчастной склонности сердца человеческого к своеволию, только в стремлении вырваться из границ, положенных законом Божиим ради страстных увлечений и плотских наслаждений, мы можем найти объяснение тех уклонений от законов семейной жизни, какие на собственную погибель позволяют себе христиане нашего времени, возгордившиеся внешнею образованностию.

Чем иным можно объяснить нетерпеливое желание некоторых народов Западной Европы заменить христианский брак, благословляемый Церковью, так называемым гражданским, если не стремлением освободить свою совесть от напоминания закона христианского о хранении верности, чистоты и целомудрия в супружеской жизни?

Когда люди со своим собственным гражданским законом в руках сами могут заключать браки и расторгать их без мысли о Боге и без страха ответственности перед судом Его, тогда и пред людьми, и перед детьми, происходящими от таких браков, стыдиться нечего: все, даже и оставление детей без попечения отца и матери при разводах, поставлено на законную почву и не имеет ничего заслуживающего порицания.

Как же нашим слепым подражателям Европы не желать подобных законов? При них не будет этих церковных правил, запрещающих браки в близком родстве, стесняющих произвольные разводы, предписывающих крещение и христианское воспитание детей. Для них не важно, что сама природа восстает против нарушения ее законов, производя золотушных и глухонемых детей от браков в близком родстве; что дети без христианского воспитания становятся грубыми язычниками; что произвольные разрывы супружеств разрушают вконец эти естественные гнезда, называемые семействами и предназначенные для размножения, охранения и воспитания птенцов рода человеческого.

Но у нас замечается нечто еще худшее, чем борьба в Европе за гражданские браки: у нас люди, свободно сошедшиеся, без разрешения всякого закона, не краснея живут вместе, выезжают, принимают гостей и развязно говорят: "Мы живем в гражданском браке".

Та же необузданная страсть к плотским наслаждениям побуждает многих зрелых людей проводить до конца холостую жизнь или вступать в брак слишком поздно. Конечно, в этом отношении всякий свободен распорядиться собою по своему усмотрению, но что говорит закон? Он указывает только два состояния для совершеннолетних людей: девство - по природному расположению или свободному подвигу для высших целей жизни и для более свободного служения спасению людей (Мф. 19, 12) или же законное супружество, заключаемое в свое время, по слову апостола: во избежании блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа (1 Кор. 7, 2). Среднего здесь ничего нет. Кто не ведет жизнь чистую, девственную, тот ведет распущенную и преступную. И вот от этих холостых людей (вместе с нарушителями супружеской верности) наполняются воспитательные дома незаконными детьми и канавы - подкидышами; а поздние супруги, развратившись сами в холостой жизни, потом развращают и своих жен, вносят в семейства болезни и рождают детей слабосильных и бездарных, подготовляя таким образом то вырождение народов, которым ныне озабочены благонамеренные служители науки.

Необычайно и тяжело на церковной кафедре разбирать те мысли и выражения, которыми оправдывают себя люди, избегающие законного супружества. Но когда открыто нарушаются законы и порицаются правила христианской нравственности, мы по примеру древних отцов Церкви должны также открыто защищать их и обличать заблуждения.

Нас могут упрекнуть в том, что мы повторяем в храме насмешливые и неприличные выражения этих порицателей христианской семейной жизни; но эти выражения произносятся ими и вне храма в христианском же обществе, которое само по себе есть Церковь, между членами ее, которых слово Божие называет живыми храмами Божиими (2 Кор. 6, 16). Поэтому если там употребляются эти выражения на соблазн слушающим, то здесь нужно разбирать и обличать их ложь и неприличие для предостережения добрых христиан. Если мы в обыденной жизни по привычке равнодушно выслушаем подобные выражения, то здесь, при добром настроении и пробуждении нашей совести, мы скорее устыдимся притупления нашего нравственного чувства и растления наших нравов.

Говорят: "Ныне трудно найти хорошую жену; это лотерея, в которой нельзя надеяться получить выигрыш". Сколько легкомыслия и несправедливости в этом так часто повторяемом выражении! Во-первых, это ложь и оскорбление наших соотечественниц. Народ наш, по милости Божией, не так развращен, чтобы в среде его нельзя было найти добрую супругу... Кто действительно убежден в испорченности современной женщины и желает иметь добрую супругу, тот пусть вспомнит из начальных уроков Закона Божия, как Авраам для Исаака и Исаак для Иакова, опасаясь женщин ханаанских, брали невест в своем племени, где сохранилась вера в Бога истинного. Ищи жену не из дочерей ханаанского нашего времени, а в добрых христианских семействах, христианского воспитания - и будешь с выигрышем.

Говорят: "Я не люблю семейных неприятностей и забот, ухаживания за больными, крика детей" и прочее. Спрашивается: что же вы любите? Вам чужда законная, верная, бескорыстная супружеская любовь, вам нежелательно пробуждение в вашем сердце родительских чувств, которыми счастливо человечество, которые движут всякое создание Божие, всякую маленькую птичку к продолжению рода своего, в исполнение воли Создателя. Вы любите свободу в удовлетворении всех своих плотских желаний, вы любите проживать все свои средства единственно для своих удовольствий; вы, как человек свободный, с самодовольною улыбкою смотрите на заботы своих сослуживцев и знакомых, подвергающих себя лишениям для прокормления семейств и воспитания детей. Итак, если нет в вас стремления к жизни девственной, если нет у вас непреодолимых препятствий ко вступлению в законный брак, не оправдывайте себя софизмами и красными словами; вы эгоист, исключение из рода человеческого.

Но есть возражения против современного супружества, более честные и по-видимому основательные. Говорят: "Ныне так трудно прилично содержать семейство и особенно так дорого воспитывать детей". Что можно сказать на это? Трудно идти против направлений в образе мыслей и порядке жизни, складывающихся веками и обнимающих целые народы, и тем более против обычаев, получивших силу закона, хотя время и обнаруживает их крайности, внутреннюю ложь и нравственный вред. К несчастию, на основании их обсуждается и даже во имя их отвергается и сознаваемая истина. И на убеждения обратиться на истинный путь отвечают: "Невозможно, потому что все так думают и все так живут".

Но обращайтесь к истории. Было ли когда-нибудь время, чтобы христиане не встречали никаких препятствий и затруднений в исполнении воли Божией? Поставьте в своем уме и совести заповеди Божии выше всяких учреждений и обычаев человеческих, стремитесь прежде всего к исполнению их - и тогда Бог будет за вас, и раздвинутся пред вами все препятствия к благоустроению вашей жизни, по слову апостола, сказанному во время кровавой борьбы христианства с язычеством: сия есть победа, победившая мир, вера ваша (1 Ин. 5, 4).

Почитайте приличною не такую жизнь, которая давала бы вам видное положение в этой легкомысленной толпе, гоняющейся за всякими новинками и удовольствиями, а такую, которая бы соответствовала твердости ваших нравственных правил и вашим средствам, которая своею правильностью и отчетливостью приобретала бы вам уважение разумных людей и давала вам спокойствие духа, даже при недостатках, и надежду на лучшее будущее под кровом промысла Божия.

Сохраняйте до брака целомудрие, отвергая с презрением лукавые советы, противоречащии вековым опытам христианской жизни, будто это вредно для молодых людей, - и вы будете иметь даровитых детей, которым не откажут в образовании. Дайте им с детства чрез соблюдение уставов Церкви твердое христианское настроение, чтобы они были благочестивы, честны, воздержаны, скромны, трудолюбивы, почтительны, - тогда все отдадут им предпочтение пред теми образованными людьми, которым ныне нельзя доверить казенного или хозяйственного сундука. Скоро честность будет дороже образования.

Приучайте детей ваших больше к умеренности и даже лишениям, с которыми всегда можно встретиться в жизни, нежели к удовольствиям, которые не для всех доступны. Тогда почва под вами будет тверда и испытания, какие приведется вам встретить в жизни, вы примете от руки Божией с верою, что любящим Бога вся поспешествуют во благое (Рим. 8, 28). А дарование детей - кому много, кому мало - это дело Божие, в Его же руках жизнь и судьба каждого из них. Они больше Божии, нежели ваши; Он любит их больше, чем вы. Доверьте же их Ему и не отнимайте их у Него вашим неверием, вашим небрежением и вашими пороками.