В Москве прошли традиционные Рождественские чтения, которые уже в 10-й раз проводил Московский патриархат Русской православной церкви. Среди проблем, обсуждаемых на секциях, едва ли не самой животрепещущей была медицинская тема, что неудивительно, поскольку не только людям верующим, но и светским, далеко стоящим от церкви, сегодня очевидно прежде всего нравственное неблагополучие российской врачевательной системы. Когда помощь больному - подчас больному погибающему - превращается в оказание платных медицинских услуг и врач становится продавцом, а умирающий больной - покупателем. И, как на обычном рынке, если у покупателя денег нет - он не сможет "купить" себе помощи у медиков!

У Православной церкви есть ответ

Часто говорят: мол, государство медицине мало дает средств, от этого и все проблемы. Действительно, если вспомнить, что те же США тратят на медицинскую помощь одному человеку 1400 долларов в год, а Россия - 6 долларов, многое встает на свои места. Но разве нравственность российского доктора может зависеть от денег?

Этот и другие вопросы поднимались на секции <Православие и медицина>, которую возглавлял епископ Тихвинский Константин (Горянов), ректор Санкт-Петербургских духовных академии и семинарии. Надо сразу заметить, что у людей верующих практически на все сложные вопросы ответы есть, чего не скажешь о мирянах. Например, одна из сложнейших проблем, вокруг которой не первый год идут дискуссии, это так называемая фетальная терапия, в основе которой - изъятие и использование тканей и органов человеческих зародышей, полученных в результате искусственных абортов (латинское слово fetus означает <плод>).

У официальной церкви отношение к этому ясное: она считает безусловно недопустимой подобную терапию, которая, кроме всего прочего, способствует дальнейшему "процветанию" и коммерциализации самих абортов. Этот способ терапии "являет пример вопиющей безнравственности и носит преступный характер". Казалось бы, и у общества должно быть к этому определенное отношение. Разве можно воспринимать положительно ситуацию, когда сначала за немалые деньги женщине делают искусственное прерывание беременности (часто на поздних сроках), а затем за гораздо большие суммы продают органы убитых младенцев или приготовленные из них медицинские препараты? Тем не менее фетальная терапия активно развивается - и в Москве, и в нашем прекрасном городе.

Кого спасает ткань младенцев

Начнем с конца - со стоимости операций в области фетальной терапии. Цены приводятся московские, но, полагаем, от географического местоположения клиники размер платы за лечение зависит мало. Итак, трансплантация эмбриональных тканей 1-й категории сложности стоит 600 долларов, а самой высокой категории, 8-й, - уже 10.000 долларов.

Что же специалисты предлагают излечить за такие "барыши"? Спектр предложений широк. От омоложения и борьбы с импотенцией до лечения таких серьезных недугов, как болезни Паркинсона, Альцгеймера, детского церебрального паралича, рассеянного склероза, сахарного диабета. В одном из петербургских институтов с помощью тканей убиенных младенцев пытаются лечить многие так называемые нейродегенеративные заболевания - например, те, что связаны с заболеваниями позвоночника.

Мы попытаемся объяснить суть этой технологии (именно попытаемся, поскольку она сложна настолько, что происходящее на самом деле в организме человека, которому ввели препарат из ткани младенца, непонятно до конца даже тем, кто это делает!). Мозговая ткань эмбриона представляет собой миллионы очень активных нейронов. Когда они вводятся больному в ликвор (жидкость спинного мозга), клетки эти активно устремляются именно туда, где испытывается - вследствие каких-то недугов - дефицит мозговой ткани. "Добежав" до нужного места, они встраиваются в ткань реципиента, и начинается процесс воссоздания новой здоровой ткани. Так происходит при лечении нейроиммунных и нейродегенеративных заболеваний. Для омоложения используются ткани другие, поскольку из вырванного из матери плода "добываются" многие органы.

Юридически происходящее подкрепляется всего-навсего письмом министра здравоохранения России Н. Н. Ваганова. Его уже давно на этом посту нет, но именно он в октябре 1992 года разрешил применение метода имплантации эмбриональной ткани, которая готовится из человеческих плодов 16 - 19 недель беременности, когда масса плода не превышает 350 - 380 граммов. Никто не запрещает использовать в фетальной терапии и "доноров" более поздних сроков беременности.

Все начинается с перфорации отверстия в головке ребенка, из которого и делается вытяжка мозговой ткани. После этого малыш умирает, и тогда уже извлекаются ткани половых желез, селезенки, печени, надпочечников и других органов. Все это незамедлительно консервируется и отправляется в "банк" той клиники, с которой у "абортистов" заключен договор.

Для фетальной терапии эмбрионов требуется очень много: только для приготовления препарата для одной инъекции требуется в среднем 4 - 5 младенцев, а при лечении таких серьезных недугов, как болезнь Паркинсона, одной инъекцией не обойдешься. Но сколько эмбрионов необходимо убить, чтобы вылечить одного больного? На этот вопрос ответа не даст никто. Если польза больше, чем вред?

Так звучит один из постулатов современной биомедицинской этики: если польза от производимого лечения заведомо больше, чем вред, то такое лечение допустимо.

Тезис спорный сам по себе, но подходит ли он вообще в данном случае? Вы беспокоитесь об эмбрионах? - спрашивают сторонники фетальной терапии. Но ведь они гибнут хоть так, хоть этак в результате аборта! Трансплантация эмбриональной ткани была бы невозможна, если бы не было абортов на поздних сроках!

Православной церкви в этом споре участвовать легче, чем людям светским, но совестливым, поскольку церковь давно и планомерно выступает против абортов в России. Особенно против абортов по так называемым социальным показаниям на поздних сроках беременности. И на Рождественских чтениях в докладах выступавших звучали призывы бороться против этого зла всеми возможными средствами - и демонстрациями по улицам городов, и своими молитвами.

Человеку неверующему определиться сложнее - ему не хватает четкого мнения государства. При этом еще и доказательств явной эффективности данной терапии никто вам привести не сможет. Ведь все происходящее лукаво называется "экспериментом". Теперь об эффективности. В документе "Информация о трансплантации эмбриональных тканей и клеток человека в центре нейротрансплантологии при НИИ трансплантологии и искусственных органов Минздрава РФ" говорится следующее: "Во многом механизм действия трансплантанта эмбриональной ткани остается загадочным. Опыт более 300 трансплантаций позволяет утверждать, что ни одному пациенту не стало хуже от проведенного лечения". Вот так! Польза больше, чем вред.

Говорят, в России навряд ли найдется много больных, способных оплачивать процедуры фетальной терапии, и в этом случае страна рискует стать ведущим экспортером консервированного эмбрионального вещества - по количеству абортов мы ведь на первом месте в мире (из 10 беременных женщин рожают детей только трое)! Что называется "бери - не хочу"! И поскольку к абортам общественное российское мнение уже относится привычно и без лишних эмоций, то и к фетальному "экспорту" нас, скорее всего, легко будет "приучить". Православные священники и их прихожане каждый раз, когда представляется возможность, подают свой голос против.
А что вы думаете по этому поводу, уважаемый наш читатель?

О.ОСТРОВСКАЯ