С чем ассоциируется город Иваново? Красивые невесты и текстиль. Не зря именно в этом городе появилась один из первых центров кризисной беременности, защиты материнства и детства. И такой организацией под уютным и домашним названием «Колыбель» руководит женщина — Елена Викторовна Язева, кандидат исторических наук, более 30 лет является доцентом в вузе.
Председатель ИООО « Общественный комитет « Колыбель», член Общественного Совета при Уполномоченном по правам человека при Президенте РФ, соучредитель Ассоциации организаций по защите семьи (АОЗС), председатель Регионального отделения Национальной родительской Ассоциации ( НРА), лауреат Международной премии Фонда Андрея Первозванного и Центра Национальной славы «Вера и Верность».
Е.Язева рассказала нам об истории ЦКБ, результатах работы.
Ты помнишь, как всё начиналось?
— Трудно вернуться в те годы. Рубеж двух веков было сложное и удивительное время. В стране шел распад старых советских структур, размывание всего фундамента политической и социальной жизни, фактическая утрата национальной идентичности и идеологического вакуума. В то же время люди миллионы людей пришли в Церковь в поисках ответа на самые главные вопросы жизни и смерти. Отношение к абортам в течение жизни претерпело серьезное изменение. В 90-е годы началось моё активное воцерковление. Для меня поворотным моментом стало осознание греха аборта. Мне стало казаться очень странным, что столько женщин делают аборты, не понимая и не осознавая всего ужаса своего поступка. Я думала о том, что очень важно рассказать всем, что аборт- это убийство своего ребёнка.
Раньше я думала, как и большинство женщин, что аборт – вещь неприятная, но для многих неизбежная. Прозрение наступило неожиданно. Как сейчас помню: 1989 год, дома печатаю на пишущей машинке диссертацию. Для фона включила радио. И вот одна из новостей: активисты польской «Солидарности» устроили пикеты у абортариев, где встречали врачей с плакатами «Врачи-убийцы…» И во мне вдруг что-то дрогнуло: «А ведь они правы…» Так началось мое переосмысление этой проблемы. Когда ты честно говоришь себе: «Теперь ты знаешь, что аборт – это убийство не рождённого ребёнка», то как дальше жить с этим знанием?
История у каждого ЦКБ уникальна и поучительна. Как был открыт Ваш центр?
— Никаких стройных концепций, ни разных атрибутов нынешних технологий в начале пути у нас не было. По друзьям и знакомым было объявлено, ч©то 7 июля 2002 года будет учредительное собрание по созданию организации, которая будет заниматься борьбой с абортами и укреплением семьи. На первое собрание пришло 27 человек, из них — девять священников. На собрании решили, что нужно работать и постараться сделать все возможное, чтобы изменить ситуацию.
Колыбель начиналась как инициатива «снизу». Для нашей страны при любом политическом режиме это было совсем не характерно. И я сама выросла в эпоху организованных «сверху» организаций – пионерской, комсомольской, партийной, профсоюзной. Это было настолько очевидно для всех, что гигантское большинство было уверено, что по-другому и нельзя, все равно ничего не получится. Но с Колыбелью действительно было все не так.
Вы кандидат наук, преподаватель в университете. Почему решили заняться общественной деятельностью – спасением детских жизней?
— Я рассуждала так: если я смогла осознать аборт как убийство, то это могут понять и все остальные. Теперь вижу, что это один из видов некоей амнезии, психической неадекватности. Ведь целые поколения женщин прожили жизнь, ни разу не услышав от врачей или от своих домашних, что аборт – это убийство своего дитя. Сейчас наступило еще более страшное время. Объясняешь женщине суть прерывания беременности, а она в ответ: да, знаю, что это убийство. Так спокойно. Причина кроется в десятилетиях безбожной власти, в массовом уничтожении людей в ГУЛАГе, на войне, отношении к человеческой жизни как к винтику в машине.
«Колыбель» не была концептуально придумана кем-то, это было своего рода осмысление жизни. Я долго искала приложения своих сил, всю жизнь была преподавателем и решила, что в этой сфере себя можно реализовать как верующего человека. Например, работала в автотранспортном колледже помимо основной работы в государственном университете на кафедре новейшей истории. Я говорила о разных моделях семей и семейных ценностях, разных религиозных системах, о православной системе ценностей, и о неприятии абортов. Я показала учащимся фильм Бернардо Натансона “Безмолвный крик”. Как вы думаете, какие последствия могли быть после этого урока? В местной газете “Иваново пресс” журналистка Лариса Бергер назвала меня “православной фашисткой“, грубо и по-хамски отзывалась обо мне, как о преподавателе.
Я подала в суд иск о защите чести и достоинства и деловой репутации. Начала искать себе союзников и нашла их в Москве в центре ”Жизнь”. Лариса Октябристовна Павлова была моим официальным адвокатом. Суд мы выиграли, получила материальную компенсацию, было напечатано опровержение. Лариса Октябристовна высказала мне пожелание: “Елена Викторовна, почему Вы одна воюете? Создавайте организацию, этим нужно заниматься, в организации вы будете более сильны”.
Что главное в работе «Колыбели»?
— Первоначальным импульсом было, конечно, желание остановить женщину, уберечь ее от рокового шага и сохранить ребенка. Мы распространили десятки тысяч листовок по городу и области. Донести информацию – это важно, но этого мало. Нужно лично побеседовать с женщиной, найти нужные слова и аргументы. И даже этого мало. Женщина, которая собирается сделать аборт, очень часто обременена огромной горой проблем. Я перечислю самые типичные и банальные – сократили или уволили с работы, задолженности по кредитам и коммуналке, предательство отца ребёнка©, неприятие со стороны родителей, отсутствие жилья и т.д. Чтобы вести результативный диалог с женщиной, надо на каждый ее аргумент в пользу аборта иметь собственный ответ в защиту рождения ребенка. Так рождалась структура центра защиты материнства (ЦЗМ): у тебя не хватает средств – мы тебе будем давать продуктовый набор, нечего надеть на себя и ребенка – есть вещевой фонд, у тебя депрессия – проконсультируйся у психолога, проблемы с работой – обратись к нашему юристу и т.д. Сложнее всего было ответить на вопрос об отсутствии жилья. Что ответить женщине, когда она говорит: «Ну, хорошо, допустим, я его рожу. А куда я с ним пойду?» Трудно решалась эта проблема, но мы создали приют, помощь в котором уже нашли более четырехсот женщин и детей. Сначала он был очень скромный, теперь стал благоустроенным. Так постепенно сформировалась целостная структура сопровождения кризисной беременности: от выявления до полной социальной реабилитации.
В России центры кризисной беременности были новшеством. Кто Вам помогал, чей опыт Вам был полезен?
— Благодарю Господа за некоторые встречи, которые состоялись в конце 90-х начале 2000 годов. Например, в центре “Жизнь” я познакомилась с отцом Максимом Обуховым. Мы воспользовались помощью этой организации, потому что там был уже центр зашиты материнства, кризисной беременности, вещевой фонд. Мы получали очень большую помощь из Москвы на первых порах становления «Колыбели». Первые рабочие встречи, конференции, семинары, организованные и проводимы Центром «Жизнь» были очень важны и значимы для зарождавшегося в 90-е годы движения в защиту жизни не рожденных детей. Нас было мало. У нас не было опыта и необходимых знаний. Это сейчас возникло много организаций, есть несколько всероссийских объединений, сотни участников. Но тогда мы шли по целине. Большим подспорьем стал выход методического пособия отца Алексея Тарасова и отца М©аксима Обухова по организации противоабортной работы.
Как родилось название «Колыбель»?
— Название предложила я, и сначала не все его приняли. До сих пор в памяти осталось советское выражение – «колыбель революции». Но потом название прижилось и стало восприниматься как очень органичное. «Колыбель» создавалась с одной стороны как форма протеста – против разрушения семьи и мира, а с другой – как форма созидания семьи, души. Сначала мы работали как «пожарники». Возникает острая ситуация – беременная женщина, которую выгнали из дома, девчонка 15-ти лет не знает, что делать со своей беременностью и как сказать об этом маме. И вот мы включаемся, беседуем, пытаемся наладить взаимосвязь с родителями, ищем помощь. Бывали ситуации, когда сотрудники забирали беременных к себе домой, делились из своего очень скромного бюджета едой и одеждой. А в борьбе с абортами действовали вначале скорее как «партизаны». Приходили в женские консультации и абортарии, беседовали с женщинами, выкладывали буклеты и листовки, налаживали отношения с персоналом, искали союзников. Чиновники, которые встречались на пути, все пытались узнать, что нами движет, чего мы хотим. Одна чиновная дама от образования однажды так напрямую и спросила: «Кто за вами стоит?» Что мы могли ответить на ее вопрос? Ведь мы начали работать, не имея ни поддержки властей, поддержки чиновников, ни какого-либо финансирования. Мы опираясь только на энтузиазм и задор, почти уже исчезнувшие за десятилетия лицемерия и насаждения ложных ценностей.
©
Были ли ошибки?
— На этот вопрос лучше ответь словами преподобного Серафима Саровского: «Кто борется, тот получает раны». Старалась спокойно относиться к ошибкам в команде, более остро и непримиримо воспринимать свои. К примеру, иногда покупалась на такие заявления: «Да я, да мы сейчас…». Чем громче человек говорил о своем желании сдвинуть горы, тем быстрее всё это заканчивалось. Камнем преткновения для некоторых людей, позиционирующих себя как «православные», по мере успехов и реальных результатов работы становятся страсти самоутверждения и тщеславия. Несколько человек мы потеряли: тех, кто оказался не готов реально бороться с духовной гнилью. Поняла, что наша работа требует, прежде всего, терпения и смиренного осознания своей немощи, упования во всем на помощь Божью. «Без Меня не можете творити ничесоже» – эту истину я постигала на практике, спотыкаясь и набивая шишки. Долго мучилась вопросами: «Какова должна быть мера доверия к человеку? Как определить границы помощи? А если очевидно, что тебя обманывают?» С опытом пришло решение, подсказанное в свое время ныне покойным батюшкой о. Николаем Винокуровым, которого очень почитают в нашем городе: «Лучше согрешить в милости…» Это правда, уже проверено на опыте. Поэтому стараемся, чтобы ни один человек не ушел из «Колыбели» без помощи, чтобы он был хоть какой-нибудь малостью утешен.
Не могли бы коротко рассказать о тех энтузиастах, неравнодушных людях, которые работают в «Колыбели»?
— Главное в общественной работе — это не деньги, связи и возможности, а люди – единомышленники и верные друзья. Таких людей не может быть много. Слава Богу, что они есть. У нас много лет работают: старшая акушерка и психолог – Татьяна Глаголева, психологи — Надежда Барышева, Наталья Пирогова, Ирина Тихомирова и другие. Верой и правдой много лет занималась Вещевым Фондом Клавдия Александровна Кажус, в прошлом бухгалтер. В этом году ей исполнилось 80 лет, но она в строю. Приютом сейчас занимается наша бывшая подопечная, потом волонтер, а сейчас штатный сотрудник Виолетта Крылова. В нашей команде есть и студенты и успешные бизнес-леди. Всех объединяет неравнодушие и желание работать и помогать.
Не поделитесь результатами работы?
Главным результатом нашей работы стало спасение 2 228 жизней детей!
Только за первое полугодие 2019 было сохранено 78 жизней.
Сейчас ежемесячно получает разные виды помощи около 300 семей — продуктовые наборы, вещевой фонд, школы и консультации, приют и группы по присмотру и уходу за детьми. Подразделения «Колыбели» работают и в ряде районных городов Ивановской области.
Будущее «Колыбели», каким вы его видите?
— Организации “Колыбель” исполнилось 17лет, всё это время мы развивались. Мы имеем объективные трудности, они заключаются в неустойчивости и нестабильности и финансовые основы, мы живём на пожертвование людей, если удается выиграть Грант то на это и живем. Конкурентная среда ужесточается с каждым годом и участие в Грантах с каждым годом всё сложнее. Грантовая политика не рассчитана на долгосрочный проект, они финансируются в последнюю очередь. В ближайший год хотим сделать коммерческую составляющую нашей работы чтобы иметь финансовую основу для нашей работы. Что касается работы в целом, то в течение этого года мы создали модель взаимодействия с государственными структурами, средствами массовой информации, она не доработана, но мы ходим довести её до логического конца. Планируем выйти на высокий уровень уже совместной проектной деятельности, принятие программ, войти в некий фильтр с государственными структурами – это важно. Это очень сложно, но мы будем добиваться социального партнерства с государственными структурами. Что касается развития организации, то с 2010 года мы развиваем ресурсный центр “Колыбель”, оказываем методическо-информационно-консультационную помощь, отвечаем на потребности других некоммерческих организаций и не отказываем в организации стажировок, зовём всех в гости. наша мечта — создать большой Семейный центр, в который Центр защиты материнства Колыбель войдет как один из модулей.
© Беседовала А.С. Грипас для life.orthomed.ru
